10 вопросов Тимуру Солодову
Интервью с основателем нишевого парфюмерного бренда NÕSE perfumes, исследующего русский ольфакторный опыт
Мы расспросили Тимура Солодова о том, что означает русский обонятельный опыт и чем он отличается от мирового. О том, откуда берутся идеи для ароматов и почему следовать за своим носом – это о внимании к себе и поиске своей идентичности.
1. Продолжите фразу: «Парфюм для меня – это…»
Эмоциональный продукт. Воображение, атмосфера, настроение – парфюм рождается на стыке этих и многих других эмоциональных аспектов. При этом действует он и на тебя, и на других, то есть эмоционально работает в обе стороны. А ещё парфюм – это всегда про историю – возможную в реальной жизни или совершенно невообразимую, сказочную. Сказка рождается, когда мы соединяем эссенции растений, которые не могли бы встретиться друг с другом в жизни ни при каких обстоятельствах. Или когда пытаемся состыковать вместе казалось бы несоединимые пласты воспоминаний и ассоциаций – разрозненные части нашей идентичности.
По моим наблюдениям, в России самая большая распространенность парфюмерных магазинов в мире. У нас в каждом городе есть ЛЭТУАЛЬ, огромная широкая сеть магазинов, есть маркетплейсы, просто большие парфюмерные магазины – это говорит об особом отношении к запахам. Мы носим ароматы практически каждый день. Пробуем новые, ищем свои. В то время как в Европе, например, люди часто просто пахнут стиральным порошком или дезодорантом.
Возможно, это связано с историей: российская парфюмерная традиция достаточно молодая.
2. Как вы пришли в парфюмерию?
По образованию я журналист, но ароматами, как любитель, интересовался с юности. Всё началось с дерева араукарии: это такая полусосна-полупапоротник. Однажды я попробовал запах его смолы, безумный, глубокий, невероятный, и решил почитать про это растение. Оказалось, что эфирные масла из араукарии используются в парфюмерии. И вот эта капелька смолы – она заставила меня на три года уйти в изучение парфюмерного дела. Три года я читал книги, делал заказы сырья из Лондона, европейских городов, искал поставщиков и почти каждый день делал по 3-5 блендов. А потом судьба свела меня с парфюмером Розендо Матеу из Испании. Это мэтр, который всю жизнь создавал бестселлеры для больших корпораций, а на закате жизни сочинил авторский бренд. И я приехал к нему как ученик.
3. И как прошла первая встреча с великим носом?
Когда я показал Розендо свои наработки, он сказал, что не хотел бы передавать мне свои навыки, потому что тогда я потеряю свой уникальный стиль. То есть ему показалось, что это совершенно новый уникальный почерк, который надо развивать. После этого визита у меня появилась уверенность. Из огромного множества набросков я выделил 6 ароматов, доработал, финализировал, и мы выпустили их в Казани. Это было четыре года назад.
Мандарины и мешочки с конфетами на Новый год, чистка ковров снегом, паркет, библиотеки, мамина каша, смазка для лыж. Все это нас объединяет, близко россиянам разных национальностей и интересно мировой аудитории. И если дореволюционную русскую парфюмерию делали, по сути, французы, а впоследствии увлечение западным стилем сохранялось еще долго, то мы создаем абсолютно новое и самобытное.
4. Расскажите про ваш собственный ольфакторный опыт. Какие запахи формировали вас?
Я вырос в закрытом городе, который был построен в пятидесятых годах в сосновом лесу. Сосновый лес пахнет по-своему. Летом – это сосновая смола, хвоя, которую мы любили поджигать. Зимой и весной – озоновый запах, чистый: снег, проталины. Осенью — грибной, дождливый, сырой. Кроме этих природных ароматов, зашитые в меня с детства запахи: мамин халат, квартира, школа, булочки из столовой, бабушкины пирожки, дачи и многое-многое другое. Создавая ароматы, я будто вынимаю из себя эти воспоминания.
Парфюм — это как гардероб, только для души. С помощью ароматов мы завершаем себя, осознаем себя и рассказываем о себе окружающим.
5. Откуда такое парадоксальное, гоголевское название вашего бренда – NÕSE?
В какой-то момент я решил представить, а что было бы, если бы мы воспринимали мир только носом. Не зрением, не слухом, не осязанием, а только обонянием. И пришел к выводу, что узнали бы много нового. Так появился наш фирменный образ носа – такого персонажа, который живет среди нас, ездит в метро, любит, дружит, очаровывается, но делает все это – через обоняние. А дальше появилась идея создать интеллектуальный парфюмерный бренд, который помогает раскрывать наш обонятельный опыт и талант.
Мы начали с нуля, став пионерами нового взгляда на парфюмерию в России. Богатая и наделавшая шум дореволюционная история российской парфюмериидолгое время была почти без жизни в советское время. Прошло 100 лет с тех пор, как родившийся и некогда творивший в России Эрнест Бо после эмиграции во Францию создал самый продаваемый в мире аромат Chanel № 5.
6. Что вдохновляет вас при создании ароматов?
Во-первых, места: от села Мочалейка Пензенской области до города Пунта-Аренас в антарктической части Чили. В селе Мочалейка пахнет черноземом, и это невероятно: после дождя запах невероятно сильный, близкий, мощный. Или Москва после грозы. Наэлектризованный озонный запах даже в городе – всегда немного хвойный. Он лёг в основу нашего аромата Awake. Ещё вдохновляют люди, сейчас у меня двое маленьких детей. С точки зрения обонятельного опыта они делают меня немножко мягче, слаще и нежнее.
7. Как вы ищете поставщиков для сырья?
Мы нашли их в тот период, когда я погружался в мир парфюмерии. У меня четыре основных поставщика. Например, в Индии – это семья, которая занимается производством эфирных масел из выращенных на собственных плантациях растений. Есть одна французская и одна американская компании. А еще интернет-магазин, в котором я сделал первый заказ в Лондоне. Владелец переехал несколько лет назад в Италию, в Тоскану: то есть он англичанин, но из Италии. Он вообще очень интересный человек: с 70-х годов отыскивает маленьких производителей ароматных субстанций, веществ, эфирных масел, абсолютов, конкретов, тинктур, просто по всему миру маленькие семейные производства – и это уникальный совершенно набор ингредиентов, неповторимый. Мы давно установили хорошие доверительные отношения друг с другом.
8. Чем русский обонятельный опыт отличается от мирового?
У России есть свой обонятельный язык. Как у французов, у арабов, у американцев или у китайцев. Он выстраивается из мира повседневных запахов. Например, в европейской культуре выпечка пахнет по-своему: там не делают черный хлеб, зато в домах пахнет пиццами и круассанами. Наш ольфакторный опыт – это про дом, быт, повседневную жизнь человека, выросшего в России. Учреждения, библиотеки, магазины, универмаги, советские автобусы, общественный транспорт, бензин, запах выхлопных газов советских машин или запах салона «Москвича»; гаражи, застолья, пыльные ковры на стенах, пироги, чаи – вот это всё, что самобытно, что существует в нашем поле, – это наш уникальный набор ментальных привычек, ценностей и есть наш обонятельный опыт.
Ольфакторные воспоминания самые стойкие. Мы помним запахов гораздо больше, чем визуальной информации, чем звуков. Думаю, что на нашем жестком диске существует какой-то специальный канал для них. Если мы встретим какой-то запах из глубокого детства, который, мы, казалось, забыли, то обязательно вспомним и его, и то, при каких обстоятельствах мы его почувствовали.
9. А за рубежом ольфакторный ряд ассоциаций ваших духов считывается?
Наши ароматы с большим интересом встречают в различных регионах мира. Мы отправляем повторные заказы повсюду, от Канады до Японии. То есть в совершенно разных культурах NŌSE звучит как свой. Нас очень любят в арабском мире, где главный фаворит Lumberman, «Дровосек». Недавно NŌSE стал представлен в Кувейте. Но европейцам мы интересны тоже, мы перестраиваем бизнес-модель, чтобы отвечать на частые запросы европейских парфюмерных бутиков.
10. Есть ли парфюмеры, творчество которых вас интересует или вдохновляет?
Я каждый год езжу на парфюмерные выставки, собираемся снова в Милан в феврале 2025 года. Но этот опыт нужен не столько для вдохновения, сколько как попытка проверить свою броню. Из парфюмеров, чей путь мне кажется интересным, могу назвать Алессандро Гуалтьери, у него есть два бренда: Nasomatto и Orto Parisi. В целом я стараюсь оставаться в каком-то своем обонятельном мире и не хочу из него особо выходить. Это важно, чтобы продолжать создавать духи, рассказывающие о чем-то настоящем и знакомом русскому человеку.
Лаванда, нероли и соленый океан против сырого асфальта, зимней колкой свежести и дедушкиного «Москвича». Кофе с круассаном против сладкого чая из термоса. Эти антитезы бесконечны, как и различия в подходах к созданию ароматов.
Фото: архив NŌSE